Dans mon enfance j'ai lu l’histoire de Vasily Livanov “Mon clown aimé”, et bien que j'aime pas trop le cirque, après la lecture de ce livre j’ai eu un sentiment spéciale pour les clowns jusqu’à aujourd’hui. Je cousais le clown, sans me rappeler de cette histoire , mais quand je l’ai fini, j’ai décidé que mon clown Marous' soit un salut à mes souvenirs d'enfant et la reconnaissance pour ce livre.
В детстве я прочитала повесть Василия Ливанова “Мой любимый клоун”, и хотя я не очень люблю цирк, именно после прочтения этой книге у меня к клоунам до сих пор особое отношение. Я шила своего клоуна, не думая об этой повести, но кода закончила, решила – пусть мой клоун Марусь будет таким приветом моим детским воспоминаниям и благодарностью за книгу.
Смех в зале набирает обороты…
Смех в зале набирает обороты,
Звучат аплодисменты, «Браво» крик,
Играет музыка, летят как птицы ноты,
И кажется, что вот он – счастья миг.
Затем поклон, неловкие падения,
Искусственные слезы напоказ,
И лишь во взгляде легкое смятение,
Так год за годом было, каждый раз.
Закончен номер, до свиданья, чудо!
Скорее ты смываешь яркий грим.
И хочется порою, чтобы люди,
Тебя хоть раз увидели таким.
Ты представляешь, как выходишь к залу,
Неся в руках свой клоунский парик,
И публика внезапно замолчала,
Лишь только вздох, как будто чайки крик.
Они вдруг видят взгляд усталый, грустный,
Седые пряди, сеточки морщин,
И на душе становится так пусто,
Так странно больно, просто без причин.
А ты окинешь их привычным взором,
Поклонишься и удалишься прочь,
Услышав детский голос: «Дядя клоун,
Тебе, быть может, чем-нибудь помочь?!».
Парик надев, ты обернешься к залу
И скажешь весело: «Не ждали? Вот и я!»,
Начав свой путь, в который раз сначала.
С начала? Может. Может быть, с конца…
Смех публики, нелепые падения,
Смешные слезы сквозь печальный взгляд.
И лишь в душе так и живут сомненья,
Роняя тень на клоунский наряд.
Татьяна Подвысоцкая
La poupée cousu avec un chablon personnels. Bras et jambes sont renforcés. Poupée est 47 cm et peuvent être assis ou accrocher dans une belle dentelle (peluche,velours, crêpe satin, organza, la rayonne, de soie vintage, les peintures acryliques, fimo naturel)
Лето, жарко, пора отпусков, тут уж не до хобби, но я все-таки сделала несколько игрушек. По возможности размещу здесь все свои новинки, а пока первая игрушка – это мишутка Фанечка. Мишутка выполнен по технологии Тедди, а в украшении я использовала полюбившиеся мне винтажные безделушки. На этот раз это кружева и костяная пуговица, добытые в брокант швейцарского города Вёве.
И хотя говорят, что у самого веселого клоуна - самая грустная душа, и известно, что смешить гораздо сложнее, чем вызвать слезы, мне хочется в своей новой идее – клоунах - вспомнить детство, яркое и радостное, хочется вспомнить клоунов, веселых и порой грустных.
Пьер Ришар ждет своего нового друга.
Клоун.
Клоун, что ж ты загрустил?
Что за новые заботы?
Веселить нас не охота,
Или, просто нету сил?
Не лентяйничай! Смотри,
Бабье лето наступило,
Осень шьёт неутомимо
Спецодежду для любви
Из опавших листьев клёна:
Красных, жёлтых и зелёных!
Как подарок всем влюблённым,
Что бы было в чём парить!
А в твоих глазах грустинка –
Может, это лишь соринка?
Может, кот-то недопонял
Твою шутку? Так прости!
Улыбнись – твоя улыбка,
Это вроде, как – прививка!
От тоски и невезенья
Она может нас спасти!
Сергей Костомаров.
И даже если клоун загрустил, мы же знаем – все будет хорошо!
Я давно сшила двух теддиков, больше того,один из них уже живет в новой семье, а у меня не было времени поставить их в блог, но вот выбрала минутку, чтобы запечатлеть их здесь, моих маленьких пушистых мишек.
Это Умка:
А это Фунтик, который ждет свою новую семью уже зарезервирован живет у новой хозяйки, которая нежно полюбила Фунтика.
Я замечала, что став взрослыми, многие из всех своих многочисленных игрушек в свою взрослую жизнь берут только мишек – либо старые мишки бережно хранят, либо покупают или получают в подарок новые и с любовью усаживают на видное место. Это очень мило, не правда ли?
Вот он, мой Ариэль:
И немного поэзии.
Двойник.
Вот моя песня — тебе, Коломбина
Это — угрюмых созвездий печать -
Только в наряде шута-Арлекина
Песни такие умею слагать.
Двое — мы тащимся вдоль по базару,
Оба — в звенящем наряде шутов.
Эй, полюбуйтесь на глупую пару,
Слушайте звон удалых бубенцов!
Мимо идут, говоря: «Ты, прохожий,
Точно такой же, как я, как другой;
Следом идет на тебя непохожий
Сгорбленный нищий с сумой и клюкой».
Кто, проходя, удостоит нас взора?
Кто угадает, что мы с ним — вдвоем?
Дряхлый старик повторяет мне: «Скоро»
Я повторяю- «Пойдем же, пойдем»
Если прохожий глядит равнодушно,
Он улыбается; я трепещу;
Злобно кричу я: «Мне скучно! Мне душно?»
Он повторяет: «Иди. Не пущу»
Там, где на улицу, в звонкую давку
Взглянет и спрячется розовый лик, -
Там мы войдем в многолюдную лавку, -
Я — Арлекин, и за мною — старик.
О, если только заметят, заметят,
Взглянут в глаза мне за пестрый наряд! -
Может быть, рядом со мной они встретят
Мой же — лукавый, смеющийся взгляд!
Там — голубое окно Коломбины,
Розовый вечер, уснувший карниз…
В смертном весельи — мы два Арлекина
Юный и старый — сплелись, обнялись!
О, разделите! Вы видите сами:
Те же глаза, хоть различен наряд!..
Старый — он тупо глумится над вами,
Юный — он нежно вам преданный брат!
Та, что в окне, — розовей навечерий,
Та, что вверху, — ослепительней дня!
Там Коломбина! О, люди! О, звери!
Будьте как дети. Поймите меня.
Александр Блок.